Военная коллегия (1717—1812). Во главе армии и флота Чем занималась военная коллегия

Э.Фальконе. Памятник Петру I

Вся деятельность Петра I была направлена на создание сильного независимого государства. Осуществление этой цели могло быть реализовано, по мнению Петра, только через абсолютную монархию. Для образования абсолютизма в России была необходима совокупность исторических, экономических, социальных, внутри- и внешнеполитических причин. Таким образом, все проведенные им реформы можно считать политическими, поскольку результатом их осуществления должно было стать могущественное Российского государство.

Существует мнение, что петровские реформы носили спонтанный характер, были необдуманными и часто непоследовательными. На это можно возразить, что невозможно в живом обществе рассчитать все с абсолютной точностью на десятилетия вперед. Конечно, в процессе осуществления преобразований жизнь вносила свои коррективы, поэтому менялись планы и появлялись новые идеи. Порядок проведения реформ и их особенности были продиктованы ходом затяжной Северной войны, а также политическими и финансовыми возможностями государства в определенный период времени.

Историки выделяют три этапа петровских реформ:

1. 1699-1710 гг. Происходят изменения в системе государственных учреждений, создаются новые. Реформируется система местного самоуправления. Устанавливается рекрутская система.
2. 1710-1719 гг. Ликвидируются старые учреждения и создается Сенат. Проводится первая областная реформа. Новая военная политика приводит к строительству мощного флота. Утверждается новая законодательная система. Государственные учреждения переводятся из Москвы в Петербург.
3. 1719-1725 гг. Начинают работать новые учреждения и окончательно ликвидируются старые. Проводится вторая областная реформа. Расширяется и реорганизовывается армия. Проводится церковная и финансовая реформы. Вводится новая система обложения и государственной службы.

Солдаты Петра I. Реконструкция

Все реформы Петра I закреплялись в форме уставов, регламентов, указов, имеющих одинаковую юридическую силу. А когда 22 октября 1721 г. Петру I был присвоен титул «Отца Отечества», «Императора Всероссийского», «Петра Великого», это соответствовало уже юридическому оформлению абсолютной монархии. Монарх не был ограничен в полномочиях и правах никакими административными органами власти и управления. Власть императора была широка и сильна в такой степени, что Петр I преступал обычаи, касавшиеся персоны монарха. В Воинском уставе 1716г. и в Морском уставе 1720 г. провозглашалось: «Его величество есть самовластный монарх, который никому в своих делах ответа дать не должен, но силу и власть имеет свои государства и земли яко христианский государь по своей воле и благомнению управлять» . «Монархова власть есть власть самодержавная, которой повиноваться сам Бог за совесть повелевает ». Монарх являлся главой государства, церкви, верховным главнокомандующим, высшим судьей, исключительно в его компетенции было объявление войны, заключение мира, подписание договоров с иностранными государствами. Монарх являлся носителем законодательной и исполнительной власти.

В 1722 г. Петр I издал Указ о престолонаследии, по которому монарх определял своего преемника «признавая удобного», но имел право лишить его престола, видя «непотребство в наследнике», «усмотря достойного». Законодательство определяло действия против царя и государства самыми тяжкими преступлениями. Всякий, «кто какое зло умышлять будет», и те, которые «вспомогали или совет подавали или, ведая, не известили», наказывались смертной казнью, вырыванием ноздрей или высылкой на галеры — в зависимости от тяжести преступления.

Деятельность Сената

Сенат при Петре I

22 февраля 1711 г. был образован новый государственный орган — Правительствующий сенат. Члены Сената были назначены царем из числа его ближайшего окружения (сначала в количестве 8 человек). Это были крупнейшие деятели того времени. Назначения и отставки сенаторов происходили по указам царя. Сенат был постоянно действующим государственным коллегиальным органом. В его компетенцию входило:

• совершение правосудия;
• решение финансовых вопросов;
• общие вопросы управления торговлей и другими отраслями хозяйства.

В Указе от 27 апреля 1722 г. «О должности Сената» Петром I даны подробные предписания по вопросам деятельности Сената, регламентируются состав, права и обязанности сенаторов; устанавливаются правила взаимоотношений Сената с коллегиями, губернскими властями и генерал-прокурором. Но нормативные акты Сената не имели высшей юридической силы закона. Сенат только лишь принимал участие в обсуждении законопроектов и толковал закона. Но по отношению ко всем другим органам Сенат был высшей инстанцией. Структура Сената сложилась не сразу. Сначала Сенат состоял из сенаторов и канцелярии, а затем образовались два отделения: Расправная палата (как особое отделение до появления Юстиц-коллегии) и Сенатская контора (которая занималась вопросами управления). Сенат имел свою канцелярию, которая делилась на несколько столов: губернский, секретный, разрядный, приказный и фискальный.

Расправная палата состояла из двух сенаторов и назначаемых Сенатом судей, которые регулярно (ежемесячно) подавали в Сенат рапорты о делах, штрафах и розысках. Приговор Расправной палаты мог быть отменен общим присутствием Сената.

Основной задачей Сенатской конторы было недопущение текущих дел московских учреждений к Правительствующему Сенату, исполнение указов Сената, контроль исполнения сенаторских указов в губерниях. У Сената были вспомогательные органы: рекетмейстер, герольдмейстер, губернские комиссары. 9 апреля 1720 г. при Сенате была учреждена должность «приема челобитен» (с 1722г. – рекетмейстер), который принимал жалобы на коллегии и канцелярии. В обязанности герольдмейстера входило составление списков в государстве, дворян, наблюдением, чтобы от каждой дворянской фамилии в гражданской службе было не более 1/3.

Губернские комиссары следили за поместными, военными, финансовыми делами, набором рекрутов, содержанием полков. Сенат являлся послушным орудием самодержавия: сенаторы несли личную ответственность перед монархом, в случае нарушение присяги они подвергались смертной казни или попадали в опалу, отрешались от должности, наказывались денежными штрафами.

Фискалитет

С развитием абсолютизма учреждался институт фискалов и прокуратуры. Фискалитет являлся особой отраслью сенатского управления. Обер-фискал (глава фискалов) состоял при Сенате, но одновременно фискалы были доверенными лицами царя. Царь назначал обер-фискала, который приносил присягу царю и был ответственен перед ним. Компетенция фискалов была обозначена в Указе от 17 марта 1714 г.: проведывать про все, что «ко вреду государственному интересу быть может»; докладывать «о злом умысле против персоны его величества или измене, о возмущении или бунте», «не вкрадываются ли в государство шпионы», борьба со взяточничеством и казнокрадством. Сеть фискалов постоянно стала формироваться по территориальному и ведомственному принципам. Провинциал-фискал наблюдал за городовыми фискалами и один раз в год «учинял» за ними контроль. В духовном ведомстве во главе фискалов стоял протоинквизитор, в епархиях — провинциал-фискалы, в монастырях инквизиторы. С созданием Юстиц-коллегии фискальские дела перешли в ее ведение и контроль Сената, а после учреждения должности генерал-прокурора фискалы стали подчиняться ему. В 1723г. назначается генерал-фискал — высший орган для фискалов. Он имел право требовать к себе любое дело. Его помощником был обер-фискал.

Организация Прокуратуры

Указом от 12 января 1722 г. была организована Прокуратура. Затем последующими указами были учреждены прокуроры в провинциях и надворных судах. Генерал-прокурор и обер-прокуроры подлежали суду самого императора. Прокурорский надзор распространялся даже на Сенат. Указ от 27 апреля 1722 г. устанавливалась его компетенция: присутствие в Сенате («смотреть накрепко, дабы Сенат свою должность хранил») , контроль за фискалами («ежели что худо будет, немедленно доносить Сенату»).

В 1717-1719 гг. — период становления новых учреждений — коллегий. Большинство коллегий создавалось на базе приказов и являлись их преемниками. Система коллегий сложилась не сразу. 14 декабря 1717 г. было создано 9 коллегий: Военная, Ингстранных дел, Берг, Ревизион, Адмиралтейская, Юстиц, Камер, Штатс-контор, Мануфактур. Через несколько лет их стало уже 13. Присутствие коллегии: президент, вице-президент, 4-5 советников, 4 асессора. Штат коллегии: секретарь, нотариус, переводчик, актуариус, копиист, регистратор и канцелярист. При коллегиях состоял фискал (позднее прокурор), осуществлявший контроль за деятельностью коллегий и подчинявшийся генерал-прокурору. Коллегии получали указы только от монарха и Сената , имея право не исполнять указы Сената, если они противоречили указам царя.

Деятельность коллегий

Коллегия иностранных дел ведала «всякими иностранными и посольскими делами», координировала деятельность дипломатов, заведовала сношениями и переговорами с иностранными послами, осуществляла дипломатическую переписку.

Военная коллегия управляла «всеми воинскими делами»: комплектованием регулярной армии, управлением делами казачества, устройством госпиталей, обеспечением армии. В системе Военной коллегии находилась военная юстиция.

Адмиралтейская коллегия управляла «флотом со всеми морскими воинскими служители, к тому принадлежащими морскими делами и управлениями». В ее состав входили Военно-морская и Адмиралтейская канцелярии, а также Мундирная, Вальдмайстерская, Академическая, Канальная конторы и Партикулярная верфь.

Камер-коллегия должна была осуществлять «высшее надзирание» за всеми видами сборов (таможенные, питейные), наблюдала за хлебопашеством, собирала данные о рынке и ценах, контролировала соляные промыслы и монетное дело.

Камер-коллегия осуществляла контроль за государственными расходами, составляла государственный штат (штат императора, штаты всех коллегий, губерний, провинций) . Она имела свои провинциальные органы — рентереи, которые являлись местными казначействами.

Ревизион-коллегия осуществляла финансовый контроль за использованием государственных средств центральными и местными органами.

Берг-коллегии курировали вопросы металлургической промышленности, управление монетными и денежными дворами, руководили закупкой золота и серебра за границей, судебные функции в пределах ее компетенции. Была создана сеть местных органов Берг-коллегий.

Мануфактур-коллегия занималась вопросами промышленности, кроме горнодобывающей, управляла мануфактурами Московской губернии, центральной и северо-восточной части Поволжья и Сибири; давала разрешение на открытие мануфактур, регулировала выполнение государственных заказов, предоставляла льготы. В ее компетенцию входило также: ссылка осужденных по уголовным делам на мануфактурах, контроль производства, снабжение предприятий материалами. Она не имела своих органов в провинциях и губерниях.

Коммерц-коллегия содействовала развитию всех отраслей торговли, особенно внешней, осуществляла таможенный надзор, составляла таможенные уставы и тарифы, наблюдала за правильностью мер и весов, занималась постройкой и снаряжением купеческих судов, выполняла судебные функции.

Юстиц-коллегия руководила деятельностью губернских надворных судов; осуществляла судебные функции по уголовным преступлениям, гражданским и фискальным делам; возглавляла разветвленную судебную систему, состоявшую из провинциальных нижних и городских судов, а также надворных судов; действовала как суд первой инстанции по «важным и спорным» делам. Ее решения могли быть обжалованы в Сенате.

Вотчинная коллегия разрешала земельные споры и тяжбы, оформляла новые пожалования земель, рассматривала жалобы на «неправые решения» по поместным и вотчинным делам.

Тайная канцелярия занималась сыском и преследованиями по политическим преступлениям (например, дело царевича Алексея) . Существовали и другие центральные учреждения (старые сохранившиеся приказы, Медицинская канцелярия ).

Здание Сената и Святейшего Синода

Деятельность Синода

Синод — главное центральное учреждением по церковным вопросам. Синод назначал епископов, осуществлял финансовый контроль, ведал своими вотчинами и отправлял судебные функции в отношении ересей, богохульств, расколов и т.д. Особо важные решения принимались общим собранием — конференцией.

Административно-территориальное деление

Указом от 18 декабря 1708г. вводится новое административно-территориальное деление. Вначале было образовано 8 губерний: Московская, Ингерманландская, Смоленская, Киевская, Азовская, Казанская, Архангельская и Сибирская губернии. В 1713-1714 гг. еще три: из Казанской выделены Нижегородская и Астраханская губернии, из Смоленской — Рижская губерния. Во главе губерний находились губернаторы, генерал-губернаторы, которые осуществляли административную, военную и судебную власть.

Губернаторы назначались царскими указами только из числа близких к Петру I дворян. У губернаторов были помощники: обер-комендант регулировал военное управление, обер-комиссар и обер-провиантмейстер — губернские и др. сборы, ландрихтер — губернская юстиция, финансовые межевые и розыскные дела, обер-инспектор — сборы налогов с городов и уездов.

Губерния делилась на провинции (во главе — обер-комендант) , провинции — на уезды (во главе комендант) .

Коменданты были подчинены обер-коменданту, комендант — губернатору, последний Сенату. В уездах городов, где не было крепостей и гарнизонов, органом управления были ландарты.

Было создано 50 провинций, которые делились на округа — дистрикты. Провинциальные воеводы подчинялись губернаторам только по военным делам, в остальном они были независимы от губернаторов. Воеводы занимались розыском беглых крестьян и солдат, строительством крепостей, сбором доходов с казенных заводов, заботились о внешней безопасности провинций, а с 1722г. осуществляли судебные функции.

Воеводы назначались Сенатом и подчинялись коллегиям. Главной особенностью органов местного управления было то, что они исполняли одновременно административные и полицейские функции.

Была создана Бурмистерская палата (Ратуша) с подведомственными земскими избами. В их ведении находилась торгово-промышленное население городов по части сбора податей, повинностей и пошлин. Но в 20-х гг. ХVШ в. городское управление принимает форму магистратов. Были образованы Главный магистрат и местные магистраты при непосредственном участии губернаторов и воевод. Магистраты подчинялись им в вопросах суда и торговли. Провинциальные магистраты и магистраты городов, входящих в провинцию, представляли собой одно из звеньев бюрократического аппарата с подчинением низших органов высшим. Выборы в магистраты бурмистров и ратманов были возложены на губернатора.

Создание армии и флота

Петр I превратил отдельные наборы «даточных людей» в ежегодные рекрутские наборы и создал постоянную обученную армию, в которой солдаты служили пожизненно.

Петровский флот

Создание рекрутской системы проходило с 1699 по 1705 гг. с Указа 1699 г. «О приеме в службу в солдаты из всяких вольных людей». Система базировалась на классовом принципе: офицеры набирались из дворян, солдаты — из крестьян и иного податного населения. За период 1699-1725 гг. было проведено 53 набора, что составило 284187 человек. Указом от 20 февраля 1705г. были созданы гарнизонные внутренние войска, которые обеспечивали порядок внутри страны. Созданная русская регулярная армия показала себя в битвах под Лесной, Полтавой и в других сражениях. Реорганизацию армии осуществляли Разрядный приказ, Приказ военных дел, Приказ генерал-комиссара, Приказ артиллерии и др. Впоследствии были образованы Разрядный стол и Комиссариат, а в 1717г. создана Военная коллегия. Рекрутская система дала возможность иметь большую боеспособную армию.

Петр и Меньшиков

Российский флот тоже формировался из призываемых рекрутов. Тогда же была создана морская пехота. Военно-морской флот создавался в процессе войн с Турцией и Швецией. С помощью российского флота Россия утвердилась на берегах Балтики, что подняло ее международный престиж и сделало морской державой.

Судебная реформа

Она была проведена в 1719 г.и упорядочила, централизовала и усилила всю судебную систему России. Основная задача реформы — отделение суда от администрации. Во главе судебной системы стоял монарх, он решал наиболее важные государственные дела. Монарх, как верховный судья, многие дела разбирал и решал самостоятельно. По его инициативе возникли Канцелярии розыскных дел возникли по его инициативе, они помогали ему осуществлять судебные функции. Генерал-прокурор и обер-прокурор подлежали суду царя, а Сенат являлся апелляционной инстанцией. Суду Сената подлежали сенаторы (за должностные преступления) . Юстиц-коллегия была апелляционным судом по отношению к надворным судам, являлась органом управления над всеми судами. Областные суды состояли из надворных и нижних судов.

Президентами надворных судов были губернаторы и вице-губернаторы. Дела переходили из нижнего суда в надворный в порядке апелляции.

Камериры судили за дела, касавшиеся казны; воеводы и земские комиссары судили за побег крестьян. Судебные функции исполняли почти все коллегии, исключая коллегию Иностранных дел.

Политические дела рассматривали Преображенский приказ и Тайная канцелярия. Но поскольку порядок прохождения дел по инстанциям путался, губернаторы и воеводы вмешивались в судебные дела, а судьи — в административные, была проведена новая реорганизация судебных органов: нижние суды были заменены провинциальными и переходили в распоряжение воевод и асессоров, были ликвидированы надворные суды и их функции были переданы губернаторам.

Таким образом, суд и администрация вновь слились в один орган. Судебные дела чаще всего решались медленно, сопровождались волокитой и взяточничеством.

Состязательный принцип заменялся следственным. Вообще, судебная реформа проходила особенно беспланово и сумбурно. Судебная система периода петровских реформ характеризовалась процессом усиления централизации и бюрократизации, развитием сословного правосудия и служила интересам дворянства.

Историк Н. Я. Данилевский отмечал две стороны деятельности Петра I: государственную и реформативную («изменения в быте, нравах, обычаях и понятиях»). По его мнению, «первая деятельность заслуживает вечной признательной, благоговейной памяти и благословения потомства». Деятельностью второго рода Петр привнес «величайший вред будущности России»: «Жизнь была насильственно перевернута на иностранный лад».

Памятник Петру I в Воронеже

Вид здания Двенадцати коллегий. Неизвестный художник.

Петр I, вступивший на российский престол в 1682 г., в начале XVIII века начал реформировать всю систему управления государством. Коснулось это и органов центрального военного управления. Его реформа проводилась в условиях идущей Северной войны 1700–1721 годов со Швецией за выход России к Балтийскому морю и возвращение древних новгородских земель на берегах Финского залива.

Военная реформа проходила в постоянном поиске самой удачной на то время формы военного управления. Так, 18 (28) февраля 1700 г., в результате преобразования Иноземного и Рейтарского приказов был образован Военный приказ, названный позднее Приказом военных дел. Военный приказ имел в составе действующей армии свои походные органы военного управления – военные шатры (шатры комиссарских дел) со штатом комиссаров – дьяков и подьячих.

Мобилизационные задачи, которые решал приказ, менялись со временем. Если на первом этапе в 1701–1705 гг. он ведал комплектованием частей зарождающейся регулярной армии и формированием полков; заведовал командным составом армии; занимался военно-техническим снабжением армии, то уже в 1705 г. рекрутские наборы (призыв новобранцев) отошли к Поместному приказу. К концу 1710 г. комплектование частей перешло в ведение губернаторов, а снабжение – к полевым органам армии.

В связи с учреждением в 1711 г. Правительствующего Сената система управления вооруженными силами вновь меняется. Приказ военных дел упраздняется. Сенат стал ведать комплектованием армии, а образованный при нем Комиссариат – финансированием войск, снабжением их вооружением, провиантом и обмундированием.

В 1717–1721 гг. была проведена реформа исполнительных органов управления. В результате система приказов, которых на тот период уже насчитывалось около сотни, причем с весьма расплывчатыми функциями и дублированием друг друга, была заменена 12 коллегиями. Это были предшественники министерств, высших органов государственного управления, существующих по сегодняшний день. Важнейшими, «государственными», являлись коллегии, ведавшие иностранными и военными (отдельно армией и флотом) делами.

Так в петровской России появились новые высшие органы руководства сухопутными и морскими силами, которые просуществовали почти столетие. Они получили названия Военной коллегии, которая ведала армейскими делами, и Адмиралтейств-коллегии, которая занималась делами военного флота.

Структура Военной коллегии определялась петровским указом от 3(14) июня 1719 г. Ее деятельность началась 1 (12) января 1720 г. Возглавлял Военную коллегию президент (первый – светлейший князь А.Д. Меншиков, ближайший соратник Петра I и будущий генералиссимус). Назначались также вице-президент и несколько членов (их число постоянным не было) из высшего генералитета, обладавшие богатым опытом нахождения на высших армейских должностях и участия в войнах.

Порядок производства дел в Военной коллегии определялся генеральным регламентом 1720 г. Впоследствии генеральный регламент неоднократно подвергался изменениям и дополнениям, изложенных в высочайших о том указах.

Военная коллегия, по замыслу царя Петра должна была заниматься всеми военными делами государства. Кроме того, на нее возлагалось наблюдение за деятельностью Артиллерийской канцелярии, находившейся в ведении генерал-фельдцейхмейстера. Военная коллегия имела в Москве три конторы: артиллерийскую, мундирную и счетную.

В конце царствования Петра Великого основные структурные подразделения Военной коллегии (равно как и Адмиралтейств-коллегии) стали переводиться из первопрестольной Москвы в новую, «северную» столицу Российской империи город Санкт-Петербург.

Вскоре Военная коллегия стала делиться на три самостоятельные экспедиции: а) армейскую (пехота и кавалерия), б) гарнизонную и в) артиллерийскую и фортификационную. Мобилизационные вопросы в большей степени находились в ведении гарнизонной экспедиции, так как сбор призывного контингента проводился по губерниям. Начиная с 20-х годов XVIII в., полки получили свои округа и стали пополняться по территориальному признаку. Затем рекруты поступали в распоряжение полковых командиров и те распределяли их по своему усмотрению.

В 1724 г. произошли новые изменения в структурах Военной коллегии и Адмиралтейств-коллегии, которые продолжали находиться в прямом подчинении Правительствующего Сената, который во всем был ответственен перед государем императором. Все постановления и законоположения, разрабатываемые в коллегиях, утверждались государем и только после этого получали законную силу.

Военная коллегия стала состоять теперь из четырех самостоятельных структурных формирований, которые возглавляли: генерал-кригс-комиссар, директор Военной канцелярии, генерал-провиантмейстер и генерал-фельдцейхмейстер. При Военной коллегии состоял (военный) прокурор, находившийся в прямом подчинении ее президента.

Служба генерал-кригс-комиссара (ведал денежным и вещевым довольствием армейских войск) состояла из:

комиссариата (Москва),
кригс-комиссариатской конторы (Санкт-Петербург),
казначейской конторы (Санкт-Петербург).
Военная канцелярия коллегии состояла из четырех экспедиций (контор), которые подчинялись ее директору:

по инфантерии (пехоте, армейской и гвардии),
по кавалерии (армейской и гвардии),
по артиллерии и фортификации,
ведения журнала и походных дел; в ее состав входили главный судья, архивариус, переводчик.
Служба генерал-провиантмейстера (провиантская контора, которая занималась продовольствием и фуражом) состояла из:

управлений в Москве, Выборге, Нарве, Кронштадте, Ревеле, Балтийском порту и Риге.
провиантских магазинов в Смоленске, Астрахани, на реках Днестр, Десна и Дон.
Служба генерал-фельдцейхмейстера состояла из двух канцелярий:

артиллерийской канцелярии,
канцелярии фортификации (военных инженеров).
Как бы там ни было, но в таком виде централизация военного руководства в России первые шестнадцать лет существования коллегии по разным причинам оставалась неполной, что не могло сказываться на жизни и деятельности Русской Императорской армии. Так продолжалось до 1736 г., когда президентом Военной коллегии стал генерал-фельдмаршал Б.Х. Миних, осуществивший ряд преобразований.

С 1736 г. Военной коллегии были подчинены все лица и учреждения высшего военного управления в России. Исполнительными органами Военной коллегии теперь являлись:

Главная канцелярия, ведавшая комплектованием, устройством, инспектированием и службой сухопутных войск, вопросами производства и увольнения офицеров, делами ландмилиции и казачьих войск.
Особое повытье и соответствующие конторы (переименованные позже в экспедиции), занимавшиеся остальными вопросами военного руководства.

Особое повытье решало вопросы приема на военную службу дворянских недорослей, отставки престарелых солдат и разбирало дела о дезертирах.

Положительная сторона централизации состояла в единстве управления и контроля над всеми делами военного ведомства. Но так как Военная коллегия находилась в Санкт-Петербурге, а ее конторы – в Москве, это затрудняло управление и лишало его оперативности. Чтобы устранить этот недостаток, в 1736 г. в Санкт-Петербурге открыли Военную контору, которая была связана с другими органами управления и таким образом осуществляла контроль за выполнением указов Военной коллегии.

Последующее переустройство Военной коллегии при императрице Елизавете Петровне привело к тому, что она в 1742 г., по существу, распалась на независимые друг от друга ведомства. Дело дошло до того, что в 1746–1760 гг. пост президента Военной коллегии оставался вакантным и мер для заполнения этого должностного вакуума не принималось.

В 40-х гг. в органах центрального военного управления произошли крупные изменения: из отдельных контор – генерал-кригс-комиссариатской, аммуничной и обер-цалмейстерской был образован Главный комиссариат, подчиненный непосредственно Правительствующему Сенату.

Провиантские дела также были отделены от Военной коллегии и сосредоточены в Провиантской канцелярии. Контора фортификации была упразднена, а ее дела перешли в ведение Канцелярии главной артиллерии и фортификации, являвшейся самостоятельным органом, подчиненным Правительствующему Сенату.

Возрождение Военной коллегии, как высшего центрального органа военного управления, началось в начале царствования императрицы Екатерины II. В 70-е годы XVIII в. коллегия претерпела ряд преобразований. В итоге к 1791 г. она вновь объединила все органы военного управления Российской империи. Все это было связано с именем генерал-фельдмаршала светлейшего князя Г.А. Потемкина-Таврического, который с 1784 г. являлся президентом Военной коллегии.

В 1798 г. новая реорганизация Военной коллегии приблизила ее к структуре Военного министерства (министерства военно-сухопутных сил) царствования Александра I. Оно постепенно, в 1802–12 гг., полностью заменило собой коллегию. Ее упразднение было связано, в первую очередь, с именем первого военного министра России генерала от инфантерии С.К. Вязьмитинова.

Высший орган военно-морского управления России был учрежден указом Петра I от 11 (22) декабря 1717 г. Действовать Адмиралтейств-коллегия начала с 4 (15) апреля 1718 г. Она объединила в себе образованный в 1715 г. в Санкт-Петербурге Морской комиссариат и существовавшую до этого в старой российской столице Московскую адмиралтейскую контору. Их объединяла тогда Военная морского флота канцелярия.

Адмиралтейств-коллегия имела, как говорилось в высочайшем указе, «верхнюю дирекцию над людьми, строениями и прочими делами, к Адмиралтейству подлежащими».

Она ведала строительством, финансированием и снабжением флота, постройкой и вооружением кораблей, сооружением и оборудованием портов, верфей и каналов, полотняными и канатными заводами, комплектованием личным составом, военно-морским образованием, разработкой уставов и наставлений, гидрографическо-навигационным обеспечением мореплавания, организацией морских экспедиций.

Состояла Адмиралтейств-коллегия из президента (председателя), вице-президента и пяти-семи наиболее опытных высших морских начальников. Президент коллегии непосредственно подчинялся императору и первоначально являлся членом Правительствующего Сената. Первым президентом Адмиралтейств-коллегии стал Ф.М. Апраксин, генерал-адмирал русского флота, член Правительствующего Сената, один из сподвижников Петра Великого, руководивший коллегией до 1728 г.

Адмиралтейств-коллегия имела исполнительные, функциональные органы – канцелярии, конторы, правления, экспедиции. В первые годы коллегия еще не имела четкой функциональной структуры, но опыт ее подсказывал необходимость структурного усовершенствования.

После реорганизации Военной коллегии серьезные изменения претерпела и Адмиралтейств-коллегия, которая в 1726 г. (по замыслу ушедшего из жизни в предыдущем году императора Петра Великого) состояла из службы генерал-квартирмейстера и шести самостоятельных контор.

Генерал-квартирмейстерская часть состояла из шести контор: кригс-комиссариатской, подрядной, провиантской, казначейской, цалмейстерской (финансовой) и мундирной.

Самостоятельными конторами являлись:

Московская адмиралтейская,
Обер-сарваевская (судостроительная),
Вальдмейстерская (ведавшая строевым лесом, его заготовкой и транспортировкой),
Контрольная,
Адмиралтейская (ведавшая верфями и оборудованием рейдов),
Артиллерийская.
В самом начале своего существования Адмиралтейств-коллегия разработала ряд уставов и наставлений, которые регламентировали флотскую жизнь. Среди них: в 1720 г. – собрание военно-морских правил «Книга Устав морской о всем, что касается доброму управлению в бытность флота на море». В 1722 г. – свод морских адмиралтейских законов «Регламент о управлении адмиралтейств и верфи и о должностях коллегии адмиралтейской и прочих всех чинов при адмиралтействе обретающихся».

Свод петровских адмиралтейских законов действовал более сорока лет, до августа 1765 г., когда был утвержден новый «Регламент о управлении адмиралтейств и флота». Функции и организация Адмиралтейств-коллегии со временем менялись. В 1802 г. она вошла в состав Министерства военных морских сил (Морского министерства) как совещательный орган при министре. Адмиралтейств-коллегия была упразднена 1 января 1828 г. в связи с образованием Адмиралтейств-совета.

Созданные Петром Великим высшие органы центрального военного управления – Военная коллегия и Адмиралтейств-коллегия – в Российской империи сыграли важную роль. Она выразилась, прежде всего, в победах русского на суше и на море во многих войнах XVIII в. В начале следующего столетия эти коллегии стали основой при создании двух министерств – Военного и Морского.

Коллегии при Петре Первом начали создаваться в 1717 году. Все они имели единую систему управления: 1 президент, 1 вице-президент, 4 советника (генералы) и 4 асессора (полковники). Каждая коллегия имели широкие полномочия. В частности, им разрешалось выступать в качестве законодательного органа. При Петре 1 было создано 12 коллегий: военная, адмиралтейская, чужестранных дел, берг, мануфактур, главный магистрат, вотчинная, юстиц, камер, штатс-контор, ревизион, коммерц. С 1721 года ликвидируется патриаршество. Взамен создается 13-ая коллегия - Духовная. В дальнейшем ее трансформировали в Синод.

Создавая новую систему управления страной, Петр фактически ликвидировал систему Приказов, функционировавших ранее. При этом Петр занимался любимым делом - проводил реформы на западный манер. Большинство коллегий создавались не в виду острой необходимости, а по причине желания перенять еще что-то у запада. Например, 3 финансовые учреждения (камер, штатс-контор и ревизион) были полной копией аналогичных шведских коллегий. Тем не менее большинство коллегий просуществовали достаточно долго. Они исчезли только в результате реформаторской деятельности Екатерины 2 и Александра 1.

Рассмотрим более подробно каждую коллегию, ее задачи и руководителей.

Военная коллегия

Указ о создании Военной коллегии был подписан Петром 1 в конце 1719 года, а работать ведомство начало с началом 1720 года. Общая численность ведомства по указу составила 530 человек, в том числе и 454 солдата, приписанных к коллегии. При этом 83 места были вакантными, так как в России остро не хватало профессиональных офицеров. Военное ведомство подразделялось на 3 структуры:

1. Армейское - действующая сухопутная армия.
2. Артиллерийское - ведало делами артиллерии.
3. Гарнизонное - войска, несшие гарнизонно-караульную службу.

Руководителями ВК при Петре Первом значились:

• Меншиков Александр Данилович (1719-1724)
• Репин Аникита Иванович (1724-1726)

Ведомство упразднено по указу 1802 года от 7 сентября. Она прекратила самостоятельное существование и передала свои функции Министерству.

Адмиралтейская коллегия

Адмиралтейств-коллегия была создана в 1717 году. Основанием послужил указ от 22 декабря 1717 года. Ведомство управляло всем флотом России, как гражданским, так и военным. С момента формирования коллегии, до смерти Петра 1, ею заведовал Апраксин Федор Матвеевич. Его заместителем значился норвежец, Крюйс Корнелиус.

С 1723 году Адмиралтейство подразделялось на 12 контор: адмиралтейская (вопросы работы верфей), цейхмейстерская (артиллерия), комиссариатская (решение проблем служащих), подрядная (ведение подрядов), провиантская (вопросы продовольствия), казначейская (финансовые вопросы), цалмейстерская (выдача жалования), контролерская (надзор за финансами), мундирная (вопросы обмундирования), обер-сарваерская (непосредственное кораблестроение и прием материалов для этого), вальдмейстерская (управление лесами для нужд флота), московская.

Самостоятельное существование коллегия завершила в 1802 году, когда перешла под контроль Морского Министерства. Окончательное же прекращение существования относится к 1827 году, когда орган стал совещательным и никаких практических задач не решал.

Коллегия иностранных дел

Коллегия иностранных (чужестранных) дел была создана в 1718 году. Она преобразована из Посольского приказа. С 1717 по 1734 годы (время царствования Петра Великого, Екатерины 1, Петра 2 и Анны Иоанновны) ведомством управлял Головкин Гаврила Иванович. Коллегия являлась аналогом современного министерства иностранных дел. Именно эта государственная структура решала все вопросы, связанные со взаимоотношения с другими (чужими) государствами.

Коллегия существовала до 1802 года, когда было создано министерство иностранных дел, которому перешли многие функции коллегии. Окончательное же упразднение пришлось на 1832 год.

Берг-коллегия

Берг-коллегия была сформирована в 1719 году и отвечала за горнорудную промышленность Российской Империи. То есть, ведомство управляло тяжелой промышленностью. Специфика ее работы регламентировалась задачами, поэтому основные центры работы были сосредоточены на Урале и в Сибири. При жизни Петра 1 коллегией управлял Брюс Яков Вилимович. Важно отметить, что при Петре берг-коллегия работала совместно с Мануфактур-коллегией, поэтому Брюс руководил обоими департаментами. Основная задача этого органа - стараться расширять и увеличивать количество промышленных предприятий, прежде всего, в районе Урала. Коллегия работала с перерывами. Непрерывная работа осуществлялась в периоды 1719-1731 (закрыта Анной Иоанновной), 1742-1783 (закрыта Екатериной 2), 1797-1807 (ликвидирована Александром 1).

Мануфактур-коллегия

Мануфактур-коллегия создана в 1719 году. Ее основная задача заключалась в создании мануфактур. То есть, основная сфера ответственности - легкая промышленность.

Руководители при Петре 1:

• Брюс Яков Вилимович (1719-1722) - совмещал пост с президентством в берг-коллегии.
• Новосильцев Василия Яковлевич (1722-1731).

После смерти Петра, в 17272 году мануфактур-коллегия была ликвидирована. Восстановили ее только в 1742 году. В 1779 году опять прошла ликвидация, но в 1796 году вновь восстановили. Окончательно упразднено управление в 1805 году. Приказ о закрытии был подпиmanufactur802 году.

Коммерц-коллегия

Коммерц-коллегия была создана Петром Первым в 1716 году. Изначально ею руководил Апраксин, но после того как указом от 1717 года утверждались руководители, управляющим был поставлен Толстой Петр Андреевич (1718-1722). Следующим президентом утвердили Бутурлина Ивана Федоровича, занимавшего пост с 1722 по 1725 годы. Основная задача управления - решение всех вопросов, так или иначе связанных с торговой деятельностью.

С 1731 года данной структуре были отданы функции трех коллегий, которые временно прекратили работу: берг, мануфактур, главный магистрат. Функции первых двух исполнялись до 1742, а магистрата до 1743 года.

27 сентября 1796 Екатерина 2 подписывает указ о закрытии коммерц-коллегии. Это требовало определенного времени, но уже 2 ноября Екатерина 2 умерла, а Павел 1, занявший престол после нее, коммерц сохранил указом от 30 ноября 1796 года. Либеральные реформы Александра создали Министерство финансов, при котором временно работала коллегия, но с существенным ограничением полномочий. Окончательное упразднение ее относится к 1824 году, когда 8 января был подписан соответствующий указ.

Камер-коллегия

Камер-коллегияКамер-коллегия была создана в 1718 году. Это было любимое детище Петра, поскольку это ведомство занималось налогами, к которым царь-император был крайне благосклонен.

В петровскую эпоху на посту президента Камер-канцелярии сменилось 3 человека:

• Голицын Дмитрий Михайлович - в должности 1718-1722
• Кошелев Герасим Иванович - в должности 1722
• Плещеев Алексей Львович - в должности 1723-1725

Коллегия без серьезных изменений функций существовала до 1785, после чего ее временно закрыли. Последний период ее работы, 1797 - 1801, связан с контролем за откупами.

Штатс-контор-коллегия

Штатс-контор-коллегия создавалась Петром в 1717 году для выполнения функций ведения государственных расходов. Здесь Петр копировал шведскую модель, где функционировали одноименные финансовые учреждения (камер - прибыль, штатсконтор - убытки, ревизион - контроль).

Еще при жизни Петра штатс-контор-коллегия перешла под начало Сената. Произошло это в 1723 году. Самостоятельность органу возвращена Анной Иоанновной в 1730 году. В таком виде коллегия существовала до 1780 года, когда Екатерина 2 ее ликвидировала.

Ревизион-коллегия

Ревизион-коллегия была создана в 1717 году для надзора за финансами страны. До 1723 года органом управлял Долгоруков Яков Федорович. Позже Ревизион на 2 года лишилась статуса самостоятельности. С 1723 по 1725 годы коллегия была переведена под контроль Сената. С возвращением самостоятельности, коллегию возглавил Бибиков Иван Иванович.

Коллегия существовала до 1788 года, когда ее ликвидировала реформами Екатерины 2. Также следует отметить, что в период непродолжительного царствования Петра 2, Ревизион работала в Москве.

Юстиц-коллегия

Указ о создании юстиц-коллегии был подписан Петром Первым в 1717 году, а работа ее началась год спустя, в 1718. Орган выполнял функции верховного суда России под всеми типами дел. Также коллегия отвечала за работу судов. В петровскую эпоху этим органом управляли 2 человека:

1. Матвеев Андрей Артамонович (1718-1722)
2. Апраксин Петр Матвеевич (1722-1727)

Уже после смерти Петра 1 юстиц-коллегию наделяли дополнительными полномочиями. В ее ведение была передана “крепостная контора” (до 1740 года и сыскной приказ (1730-1763 гг). Проведение реформ Екатериной 2 прекратили существование юстиц коллегии. Ее ликвидировали в 1780 году.

Вотчинная коллегия

Вотчинная коллегия возникала в 1721 году на базе Поместного приказа. Она отвечала за все дела, связанные с земельным вопросом (регистрация поместий, переход земель между людьми, выдача земли, конфискация и так далее. Изначально коллегия работала в Москве, но после 1727 года переехала в Санкт-Петербург.

С 1717 по 1721 годы земельными вопросами ведала юстиц-коллегия. В дальнейшем Вотчинная канцелярия функционировала без серьезных потрясений и изменений до реформ Екатерины 2, по которым был создан вотчинный департамент, а коллегию закрыли в 1786 году.

Главный магистрат

Создавался как единый орган, управляющий всеми магистратами городов Российской Империи Главный магистрат начал работу в 1720 году. Кроме непосредственного управления городами, в его функции входило утверждение всех судебных решений в городах: как гражданских, так и уголовных. Также происходил контроль над сбором налогов в городах.

Президенты коллегии при Петре:

• Трубецкой Юрий Юрьевич (1720-1723)
• Долгоруков Алексей Георгиевич (1723-1727)

После смерти Петра 1, магистрат был переименовал в Ратушу (1727 год). В 1743 году органу вернули название Главного магистрата, но перевели из Петербурга в Москву. Упразднен магистрат в 1796 году.

ПРЕЗИДЕНТ ВОЕННОЙ КОЛЛЕГИИ

В мае 1774 г. Потемкин получил чин генерал-аншефа и был назначен вице-президентом Военной коллегии, командующим всей легкой конницей и всеми иррегулярными войсками, а затем в 1784 г. - президентом этой коллегии. Пройдя в период первой Русско-турецкой войны блестящую школу выдающегося российского полководца П.А. Румянцева, Потемкин в полной мере использовал полученный опыт для укрепления русской армии, повышения ее боевой мощи, обеспечения военными средствами безопасности южных границ России. Все стороны армейской жизни были подвергнуты главой военного ведомства России значительному усовершенствованию, начиная от организации войск и заканчивая обмундированием. При этом Потемкин следовал тому же принципу, что и при организации гражданского устройства в подчиненных ему губерниях - лично рассматривать все проблемы и вопросы, разрабатывать проекты реформ.

Осенью 1774 г., исполняя поручение Екатерины II, он провел инспекторскую проверку войск, расположенных в столице и окрестностях, осмотрев полки: Казанский кирасирский, Вологодский и Кексгольмский пехотные. Результатом этой проверки стал рапорт Потемкина, в котором он сделал несколько довольно критических замечаний. Так, например, говоря о Казанском кирасирском полку, Потемкин одобрительно отзывается о состоянии людей, лошадей и амуниции. «Но что принадлежит до тех военных обращений, - продолжает он, - коими оной полк на смотру действовал, то оные от прямого кавалерийского совершенства так удалились, что стремительность и не разлучная нигде с оною стройность, как единственная тяжелой кавалерии сила, без которой ни в малейших пред неприятелем оборотах действовать она не может, в упоминаемом полку вовсе не находится, а тем самым таковой полк ни же с равным числом иррегулярного войска сражаться не может». Здесь Потемкин не просто характеризует состояние полков, но и высказывает программные положения об изменениях в войсках, помня, что против легкой турецкой конницы тяжелая кавалерия уступает. Свои взгляды вице-президент реализовал позднее, когда по его настоянию было увеличено число иррегулярных войск. В этом рапорте Потемкин высказывает и свое отношение к солдатскому быту, его он будет стараться изменить на протяжении всей жизни. Получив одобрительную резолюцию на свой доклад, Потемкин направил 27 октября 1774 г. приказ в Казанский кирасирский полк об исправлении положения: «…А как описываемая мною кавалерийская стремительность приобретается нечувствительным образом посредством прилежания в частых обучениях, то и отношу я оное к господам полковым и эскадронным командирам, дабы они обучали всему выше писанному, избегая сколько можно бесчеловечных и в обычай приведенных к сему побои, творящих службу отвратительную; но ласковым и терпеливым всего истолкованием, узнав твердость, чему они подчиненных обучать обязаны, избегнут случая сами делать нечаянные ошибки и тем приобретут полную их доверенность, любовь и почтение, и превратят службу в почтенное и приятное для них упражнение, исполняя сим как прямую пользу службы, так и человеколюбивое Ее императорского величества намерение».

Этим принципам в организации военного обучения и управления армией Потемкин стремился следовать на посту президента Военной коллегии, постоянно заботясь о подчиненных ему тысячах военнослужащих. В январе 1775 г. Потемкин представил Екатерине II доклад, целью которого было очистить полки «от всех неупотребительных излишностей и каждый род войска поставить на такой ноге совершенства, чтобы вся в нем благопристойность была соответственно стремительному его движению». Он предлагал обучать драгун и конному, и пешему строю, чтобы они могли действовать, не нуждаясь в подкреплении ни пехоты, ни тяжелой конницы.

В том же докладе Потемкин указывал на необходимость увеличить число гусарских полков, нужных для разведывательной службы и быстрых передвижений. На основании соображений Потемкина было сформировано пять драгунских полков (из десяти эскадронов каждый) и семь русских гусарских полков (из шести эскадронов каждый); в 1777 г. при всех кирасирских полках были устроены особые конно-егерские батальоны, а в 1785 г. число гренадер было приказано довести до сорока батальонов и сформировать шесть егерских корпусов (по четыре батальона каждый) и мушкетерские четырехбатальонные полки. Егеря представляли собой отборную пехоту, приученную к рассыпному строю, меткой стрельбе и индивидуальному бою. Они не имели аналогов в иностранных армиях, их слабое подобие можно обнаружить лишь в прусских войсках Фридриха II. Егеря в бою строились в каре и прикрывали фланги, а в случае необходимости разворачивались для стрельбы. В результате произведенного Потемкиным перемещения акцента в пользу легкой кавалерии в русской армии осталось всего 5 кирасирских полков, зато число драгунских было доведено до 10, гусарских - до 16.

Желая создать в среде казачества большую группу своих сторонников и учитывая опыт пугачевского восстания, правительство Екатерины пошло на то, что многие ранее выбранные «на круге» «начальные люди» стали получать патенты на офицерские звания. Эта идея принадлежала Потемкину, который очень высоко оценивал боеспособность казачьих войск и даже призывал солдат и офицеров регулярной кавалерии учиться «сидеть в седле с той свободою, какую казаки имеют». Свое удовольствие казачьими войсками Потемкин высказал в ордере полковнику М. Платову. «Сколь мне было приятно видеть скорые плоды сего вновь учрежденного войска, - писал он в 1788 г., - и сие умножилось видом бодрых воинов, какой они имеют… они уже приобрели осанку, приличную рыцарям». Восхищение Потемкина разделял и союзник России во второй Русско-турецкой войне император Священной Римской империи Иосиф II. В мае 1787 г., путешествуя вместе с императрицей по южным областям России, он делился со своим известным полководцем Ласси наблюдениями по поводу донских казаков: «Ловкость этих людей и род строя, который они умеют соблюдать в самом беспорядке, поистине заинтересовали меня… Если запустить такое войско в тыл расстроившейся кавалерии, она пропала бесповоротно».

Важной задачей для Потемкина на посту президента Военной коллегии стало изменение комплектования армии, особенно в условиях усиления внешнеполитической активности России. Российская регулярная армия со времен Петра I строилась на рекрутских наборах податного населения, Потемкин же впервые распространил рекрутские наборы на Украину и Белоруссию и одновременно ввел новые принципы очередной системы и жеребьевки. В указанных областях был установлен 15-летний срок службы, проведение призыва было ограничено 2 месяцами, население распределялось на части и очереди по 500 человек. Каждая часть имела определенную очередь, внутри которой рекруты призывались по жребию без замены наемниками. Предпринял Потемкин попытку распространить эти принципы на Великороссию, но встретил яростное сопротивление помещиков, что помешало ему завершить проведение рекрутской реформы. Указывая на последствия этой незавершенности, Потемкин писал Екатерине II в конце 1788 г.: «Рекруты отдаваемые слабы и с болезнями, многие застарелыми, так что мрут большим числом, не доходя еще до места. Сколько же их пропадает по непривычке к климату и по крутому приобучению к солдатской жизни и службе, сие ужасно… Термин набора в государстве поставлен толь не вовремя, что рекруты никак на будущую кампанию не поспевают быть солдатами…» Уже в ходе второй Русско-турецкой войны 1787–1791 гг. Потемкин пришел к мнению, что необходимо заменить существовавшую тогда бессрочную службу на срочную. Для прекращения частых побегов солдат в Польшу Потемкин «пехоте и кирасирам порцию отпустить приказал, чем и прекратилось, сказав, что государынина воля сделать после войны срочную службу». Об этом он сообщал в письме к графу А.А. Безбородко и добавлял: «Сие больше всего подействовало. Поляки подманивают. Ей нужно срок положить, хотя б начав с государственных (крестьян. - Н.Б.)». Это прогрессивное для своего времени предложение избавить солдат от изнурительной службы до смерти или инвалидности могло привести не только к пользе частной, но и армия стала бы более молодой и боеспособной. В дальнейшем в России была введена срочная служба.

Необходимость усовершенствований в принципах рекрутского набора признавал и один из ближайших советников Екатерины II А.А. Безбородко, обращаясь к Потемкину: «Весьма желательно было бы, чтоб для пользы государства и вернейшей его обороны план Ваш о службе военной произведен был в действо и чтоб, хотя по окончании войны, сие сделалось». В ходе реформ русской конницы, проведенной Потемкиным в 1783–1786 гг., поселенные полки были преобразованы в полевые, что, несомненно, укрепило вооруженные силы накануне войны.

Составной частью проводимых Потемкиным реформ в армии стало изменение в формах одежды, связанные с улучшением солдатского быта. Недаром солдаты складывали о нем песни, а после его смерти один из них признался генералу Г.Г. Энгельгардту: «Покойный его светлость был нам отец, облегчил нашу службу, довольствуя нас всеми потребностями; словом сказать, мы были избалованные его дети…»

Описывая состояние русской армии в 1764 г., генерал А.И. Хрущов говорил о грубом и жестоком обращении с солдатами, побоях, обременительных способах, используемых в марше, чтобы «не гнуть колена», и многих других недостатках. Первым обратил на это внимание Румянцев. Потемкин, усвоив его взгляды и видевший все тяготы солдатской жизни, сумел провести ряд последовательных реформ.

Опыт войны показал, что от армии надо прежде всего требовать не показной чистоты, а способности быстро передвигаться и менять строевые формы. Еще только в зените фавора, заняв пост вице-президента, Потемкин 16 ноября 1774 г. направил Военной коллегии записку об устном повелении Екатерины, положившем начало изменению обмундирования армии. В ней говорилось: «1-е, что положенные по штату во всей пехоте фламанского полотна штиблеты отныне навсегда уничтожаются… 2-е. Вместо положенных по тем же штатам на каждого человека двух пар башмаков, составляющих равную цену с сапогами, отпускать еще на каждого человека по одной паре сапог. О сем к исполнению сим государственной Военной коллегии объявляю».

В ордере генерал-поручику Текели от 18 июня 1775 г. Потемкин предписал во всех корпусах легких войск в полках гусарских унтер-офицерам и рядовым «отныне волос в букли не завивать и не пудрить, кос обвитыми лентами не иметь… пикинерам остричь волоса в кружок и никаких буколь, кос не носить». В июне 1776 г., даже в самый разгар объяснений Екатерины с Потемкиным, она не позволяла ему уходить в обиды и забывать об обязанностях государственного деятеля, в том числе и по военному ведомству. Получив письмо от великого князя Павла Петровича из Риги о состоянии полков, терпящих там «нужду в обуви и в одежде», императрица приказывает фавориту «наведаться», в чем причина столь бедственного положения солдат, и сделать соответствующие распоряжения.

В программном докладе «Об одежде и вооружении сил» (1783 г.) взгляды Потемкина о реформе обмундирования получили свое полное развитие: «В Россию, когда вводилось регулярство, вошли офицеры иностранные с педантством тогдашнего времени. А наши, не зная прямой цены вещам военного снаряда, почли все священным и как будто таинственным. Им казалось, что регулярство состоит в косах, шляпах, клапанах, обшлагах, ружейных приемах и прочем. Занимая себя таковою дрянью, и до сего еще времени не знают хорошо самых важных вещей, как то: марширования, разных построений и оборотов… Стрелять же почти не умеют… Словом, одежда войск наши и аммуниция таковы, что придумать почти нельзя лучше к угнетению солдата, тем паче, что он, взят будучи из крестьян, в 30 почти лет возраста узнает сапоги, множество подвязок, тесное нижнее платье и пропасть вещей, век сокращающих».

Высказав критические замечания, Потемкин предложил целый план изменения внешнего вида солдата. «Красота одежды военной, - считал он, - состоит в равенстве и в соответствии вещей с их употреблением: платье чтобы было солдату одеждою, а не в тягость. Всякое щегольство должно уничтожить, ибо оно есть плод роскоши…». По каждому предмету обмундирования Потемкин предложил свои изменения, направленные на освобождение солдата от обременительных, с его точки зрения, излишеств в одежде:

Шляпа - убор ненужный, потому что головы не закрывает, а торчащие во все стороны концы треуголки «озабачивают навсегда солдата опасностию», «мешает положить голову… препятствует ей поворачиваться, да и не закрывает также от морозу ушей». Князь считал, что каска гораздо приемлемее, чем шляпа, и «есть наряд военный характеристический».

Кафтан и камзол с рукавами - «покрой кафтана подает много поводу делать его разнообразным, следовательно, уравнения быть не может».

Штаны лосинные в коннице надо заменить на суконные, что приведет к сокращению затрат военнослужащих, которые часто за свой счет докупали суконные. Кроме этого, в осеннюю и дождливую погоду, по мнению Потемкина, лосинные штаны причиняют много неудобств; зимой от них холодно, а летом жарко.

Узкие сапоги надо сменить на просторные, а чулки - на онучи или портянки. Их солдат сможет скинуть в любой момент, вытереть портянкой ноги и обернуть их сухим концом, «в скорости обуться и предохранить тем их от сырости и ознобу».

Лучшим из седел Потемкин считал венгерское, отличавшееся легкостью и удобством как для всадника, так и для лошади. Кроме этого они стоили дешевле старых.

«Уборке волос» светлейший уделил особое внимание. «Завивать, пудриться, плесть косы, солдатское ли это дело? - возмущался князь. - У них камердинеров нет… Всяк должен согласиться, что полезнее голову мыть и чесать, нежели отягощать пудрою, салом, мукою, шпильками, косами. Туалет солдатский должен быть таков, что встал, то готов».

Потемкин ввел в коннице и пехоте простую удобную форму, сохранявшуюся в главных элементах еще долгое время. Косы, букли, пудра, шпильки - «всякое щегольство», отягощавшее солдата, было уничтожено.

Изучив доклад Потемкина «Об одежде и вооружении сил», Екатерина II 4 апреля 1783 г. подписала рескрипт о приведении в действие представлений князя, высоко оценив его предложения. Императрица писала: «Учиненное вами по воле нашей представление о перемене образа одежды и вооружения войск наших мы приемлем тем с большим удовольствием, поколику находим, что сим средством, одолев все до сего бывшие предубеждения, истребляются излишества, кои доныне тяготили воина… вместо же того доставляется ему выгода и облегчение с немалою еще для казны нашей пользою».

Светлейший был противником бесполезной муштры, он доказывал, что солдат надо учить не только парадному строю, но главное - правильно действовать в различных боевых порядках, не только содержать оружие в чистоте, но и уметь стрелять из него. Требуя от строевой службы простоты и свободы действий, Потемкин писал 24 марта 1787 г. князю Долгорукову: «За нужно нахожу изъявить желание мое, чтобы все полки маршировали ровно, непринужденно, но не вяло; чтобы марш не был притворный, а самый натуральный; людей приучать смыкаться и знать деление частями, как взводов, дивизионов и прочего; ряды чтоб были несколько плотнее, заходили с возможною скоростью; ружьем чтоб делали плавно и ровно; стоять под оным бодрее, только не окостеневши, как прежде было в моде».

Даже весьма влиятельные люди, как, например, граф А.А. Безбородко, участвовавший в решении многих политических вопросов наравне с Потемкиным, критически оценивали деятельность князя в военном ведомстве. Возможно, это было связано с их малой осведомленностью в частных распоряжениях светлейшего, а может быть, постоянная конкуренция была причиной. Несомненно, на разных этапах все свое внимание и силы Потемкину приходилось сосредотачивать на решении вполне конкретных, важных для страны задач. Так, накануне решающих событий в присоединении Крыма 15 марта 1784 г. Безбородко писал в Англию Сергею Романовичу Воронцову о князе: «По Военной коллегии не занимается он кроме секретных и самых важных дел, дав скорое течение прочим». Тот же вельможа, месяцем ранее, называл светлейшего своим благодетелем и говорил, что «князь Потемкин поступил со мной отменно похвальным образом».

Взгляды главы Военной коллегии на солдатское обмундирование далеко опережали его время. Столь же революционным было проведенное Потемкиным смягчение наказаний солдат: князь восставал против побоев рекрут и требовал, чтобы ограничивались в крайнем случае «шестью палками». При обучении рекрут Потемкин придерживался метода строгой последовательности, приведения их «нечувствительным образом к первым познаниям звания солдатского». Неоднократно писал Потемкин начальникам частей, приказывая относиться к солдатам человечнее и не превышать известной меры в наказаниях: «Господам офицерам гласно объявите, чтоб с людьми обходились со всевозможною умеренностью, старались бы об их выгодах, в наказаниях не преступали бы положенных, были бы с ними так, как я, ибо я их люблю, как детей».

Под страхом строгого наказания запрещал Потемкин употребление солдат на частные работы командиров. «Я вам даю знать, - писал он генералу Нащокину, - что у генерал-майора Неранчича найдено в обозе 60 гусар, и все, по моему приказу, отобраны. Сие с такою строгостью велено мною взыскивать, что ежели я найду у вас в обозе военных или нестроевых, принадлежащих армии, людей, то за каждого взыщу по десяти рекрут, а может, еще и хуже будет». Для Потемкина было очевидно, что «лутче иметь посредственное число солдат настоящих, нежели великое таких воинов, которым бы по старым примерам исправлять только работы командирские».

Князь лично следил и за правильным и своевременным снабжением солдат пищей и одеждой, требовал соблюдения санитарных правил «Примечания о причинах болезней», опубликованных им и введенных в действие в 1788 г., и вторично после Петра I учредил должности инспекторов в армии. Они должны были контролировать исполнение всех предписаний по кавалерии и пехоте. Вникая во все мелочи солдатского быта, Потемкин занимался устройством лазаретов - при строительстве новых городов обязательным было устройство госпиталей и карантинов, контролируя даже рацион питания раненых. Вопросы функционирования госпиталей постоянно присутствовали в ордерах Потемкина подчиненным. В 1788 г. обеспокоенный Екатеринославский наместник Синельников предлагал изменить маршрут следования рекрут, поскольку прежний был длиннее и обременительнее. Новый путь избавил бы армейское пополнение от жалоб, а если переждать весенние «грязи и полые воды», то это способствовало бы сокращению больных среди рекрут. Тяжелые лихорадки были бичом армии, правительство края освобождало государственные и частные дома, «дворцы» для преобразования их в госпитали и размещения больных, отовсюду собирались лекари и медицинские чины, медикаменты.

К сожалению, состояние медицины в это время еще намного отставало от потребностей армии и гражданского населения, что подталкивало правительство к привлечению значительного числа иностранцев, а также созданию сети специальных учебных заведений. Еще в декабре 1783 г. Медицинская коллегия докладывала императрице Екатерине II о проблемах в медицинском обеспечении армии, малочисленности медико-хирургических школ и необходимости в связи с этим «выписать из чужих земель лекарей и подлекарей». В официальном документе говорилось:

«Как по нынешнему движению армии Вашего императорского величества требовано было в начале нынешнего 1783 года от Военной коллегии весьма много медицинских чинов сверх обыкновенного комплекта, а коллегия в ведомстве своем за не положением по штату не имеет ни одного человека для таких экстраординарных командировок, принужденною нашлась собирать из других мест для надобностей в армии; и, взяв отовсюду, только могла набрать 80 человек докторов, штаб-лекарей, лекарей и подлекарей. Школы ж медико-хирургическия столь малочисленны, что и без экстраординарных нужд никогда Медицинская коллегия не могла укомплектовать армии и флота Вашего императорского величества как лекарями, так и подлекарями, о чем от Медицинской коллегии в 1780 году еще подан Вашему императорскому величеству всеподданнейший доклад, в коем испрашивается о умножении медико-хирургических школ. А как ныне от армии Вашего императорского величества требуется еще весьма много медицинских чинов, то не благоволите ль, Всемилостивейшая государыня! высочайше повелеть для настоящей надобности, для армии Вашего императорского величества, сколько потребно лекарей и подлекарей выписать из чужих краев по примеру прошедшей войны с Оттоманскою Портою. А для всегдашнего укомплектования как армии, так и флота, умножить школы при генеральных гошпиталях прибавкою учащихся по поданному Вашему императорскому величеству в 1780 году докладу и на то определить сумму.

И о сем Вашего императорского величества всеподданнейше Медицинская коллегия просит высочайшего указа».

Венесуэлец Франсиско де Миранда, оказавшись в 1786 г., накануне новой войны с Турцией, в Херсоне, посетил местный госпиталь. По его словам, тот был неплохо спланирован и построен, но из-за ощущаемого повсюду отвратительного запаха воздух показался заезжему гостю зловонным. «Чистотой и порядком, - записал Миранда в дневнике, - госпиталь не отличается. Как мне сообщили, из каждого полка сюда направляют солдат, которым не хватает места в казармах, и на сегодняшний день таких насчитывается, помимо больных, от 300 до 400 человек».

С началом боевых действий на русско-турецком фронте нехватка в медицинском персонале и медикаментах ощущалась все острее и острее. Потемкин постоянно требовал от Медицинской коллегии лекарей для армии, ведущей изнурительные бои в тяжелых климатических условиях. 1 декабря 1788 г. директор Медицинской коллегии тайный советник фон Фитингоф направил императрице Екатерине II доношение о малом количестве «знатного числа лекарей и подлекарей» при армиях и флотах, в котором вполне обоснованно писал: «главнейшим нахожу то, что наипаче при армиях и флотах Вашего императорского величества недостает знатного числа лекарей и подлекарей, как то в прилагаемом при сем списке показано. Посему, для удовлетворения некоторым образом при армиях и флотах теперь настоящей крайней в медицинских чинах надобности, не нахожу я иного средства, как по договорам, не более как на три или четверть года, принять в службу из чужих краев искусных лекарей и подлекарей, при определении же их условиться таким образом, дабы без прекословия следовали во все места, куда только они по рассмотрении коллегиею в них надобности посылаемы быть могут». По докладу Фитингофа в тот же день состоялся соответствующий указ.

Широкий спектр реформ в российской армии, проведенных Потемкиным на посту вице-президента, а затем и президента Военной коллегии, самым непосредственным образом был связан с управлением новыми губерниями. Именно войска выполняли функции охраны границ, разведки, участвовали в хозяйственном освоении земель. При этом довольно трудно согласиться с бытующим мнением о том, что главной целью реформ Потемкина было только завоевание популярности в армии. Суть преобразований более глубока. Несомненно, военная реформа - дело внутреннее, но она самым прямым образом служила и для достижения целей внешней политики.

По-разному оценивали современники деятельность Потемкина на поприще главы военного ведомства. Иностранцев особо интересовало состояние русской армии. Император Иосиф II в письмах к фельдмаршалу Ласси весьма подробно характеризовал вооруженные силы России, и далеко не лучшим образом. Он постоянно повторял, что внешнему блеску армии и флота, успешно продемонстрированному Потемкиным во время поездки Екатерине, не соответствовала внутренняя прочность и сила. Войска были одеты в новые и весьма изящные мундиры, но у конницы, по замечанию Иосифа II, сабли были не годны. Одежду солдат он находил несоответствующей условиям климата, отчего они часто болеют лихорадкой. При страшной дороговизне на юге офицеры нуждались и нередко терпели голод, а солдаты часто ходили без рубах. Комплект полков был неполный, и Иосиф II считал, что из заявленных Потемкиным 100 000 человек, составляющих войска в его наместничествах, на деле есть не более 40 000, из которых многие болели, а другие занимались строительством в новых городах. Критиковал император и состояние оборонительных сооружений в Херсоне, Кинбурне, досталось также Черноморскому флоту и профессиональной подготовке матросов. Скептические замечания Иосифа II во многом, наверное, были связаны с тем, что Австрия вполне обоснованно конкурировала на мировой арене с Российской империей и вела активную внешнюю политику. Это был взгляд пристального соперника.

Чужеземец Франсиско де Миранда, приехавший в Россию издалека и не связанный политическими амбициями, был более объективен в своих оценках. Его очень интересовали количественные и качественные показатели российской армии, он много расспрашивал и беседовал на эти темы и с Потемкиным, и с военными чинами во время своего пребывания в России. Профессиональный военный, наделенный недюжинными способностями, пытливым умом и решительностью, был более справедлив в оценках состояния войск на юге России в преддверии войны. В том, что рано или поздно России не избежать столкновения с Турцией, были уверены почти все политические деятели. В своем дневнике Миранда постоянно возвращается к столь близкой и знакомой ему теме армии. 18 ноября 1786 г. он записал, что один из сотрудников Потемкина, Корсаков, показал ему солдата в артиллерийской форме, которая очень понравилась венесуэльцу: «каска или шапка в греческом стиле, изготовленная из латуни, дабы выдерживать сабельные удары, а также взрыватели на плече. Короткая шпага с широким лезвием и острием, каковые служат солдату для разных целей». И заключение профессионального военного: «В общем эти войска обмундированы с большим вкусом, воинским изяществом и сообразно климату (на английский манер)». После этого Миранда с Корсаковым продолжили разговор, причем чужеземец нашел собеседника прекрасно разбирающимся в военном искусстве. 13 декабря любезный майор Корсаков привел иностранца в «артиллерийский парк», состоящий из 30 пушек. «Опрятность, бравый вид и крепкое сложение здешних солдат, безусловно, привлекают особое внимание, - записал вечером Миранда. - У часовых поверх форменной одежды были надеты обыкновенные тулупы из бараньего меха, суконные накидки, а на руках - перчатки (как принято в этой стране), без чего было бы невозможно вытерпеть стужу». Сумел он получить от российских военных и столь интересующие его данные «о современном состоянии армии», которые тщательно зафиксировал в дневнике:

Количество человек

Кавалерия? 61819

Пехота, за вычетом гвардейских полков, артиллерии и гарнизонных батальонов? 213 002

Итого? 274 821

Жестким и суровым испытанием для реформированной Г.А. Потемкиным армии стала вторая Русско-турецкая война, начавшаяся в 1787 г. Предвидя значительное увеличение делопроизводства, связанного с ожидаемой войной, Потемкин решил усовершенствовать его систему и лично составил соответствующую инструкцию на имя Василия Попова:

«Как наступает время, в которое умножатся заботы и дела, то для скорейшего течения и немедленных резолюций нужно учредить в канцелярии моей такой порядок, дабы всему непрерывное течение было:

1. Экспедицию комиссариатскую и провиантскую. Кто оными править будет, должен тот иметь всегда готовый ответ дать, когда спрашивать буду.

2. Экспедицию по входящим от командующих частями рапортов о делах обыкновенного течения, на которых ответ не медля сочинять и подносить к моему подписанию.

3. К третьим принадлежать будут все дела по казацким войскам и волонтерным командам.

4. К сей принадлежат дела по губерниям мне вверенным. Все канцелярии находиться имеют в точной Вашей команде,

а экспедиция, секретное казначейство экстраординарных сумм, также и адмиралтейство с флотом в особом и собственном Вашем ведении».

В августе 1787 г. рейс-эфенди вызывал русского посла в Стамбуле Якова Булгакова и в ультимативной форме потребовал выдать бежавшего в Россию молдавского господаря Маврокордато; признать имеретинского царя Ираклия II турецким подданным; отозвать русских консулов из Ясс, Бухареста и Александрии, а турецких допустить во все российские гавани и торговые города в Северном Причерноморье. Российский дипломат, сидевший некогда вместе с Потемкиным на одной скамье в Московском университете и на долгие годы сохранивший с ним приятельские отношения, решительно отверг ультиматум турецкого правительства. 5 августа его арестовали и заключили в знаменитый Семибашенный замок. Опытный Булгаков сообщил в столицу: «Сколь ни скоро меня схватили, успел я скрыть наиважнейшие бумаги, цифры (шифры для кодировки донесений. - Н.Б.), архиву моего времени, дорогие вещи и прочее. Казна также в целости, хотя и не велика». События развивались стремительно. Следуя внушениям английского, прусского и шведского министров, визирь Оттоманской Порты 13 августа 1787 г. объявил войну России. Это случилось спустя всего несколько месяцев после блистательного путешествия Екатерины на территорию некогда принадлежавших Турции земель и рождения мифа о «потемкинских деревнях».

По словам А.А. Безбородко, в чьем ведении находились вопросы внешней политики, Российская империя была готова к ожидаемой схватке: «у нас все готово и готовее, чем в 1768 году». Для России это была седьмая за сто лет война за выход к Черному морю. Григорий Потемкин был назначен командующим Екатеринославской армией, граф П.А. Румянцев-Задунайский - Украинской. Тяжелый груз ответственности за жизни сотен и тысяч людей, территориальную целостность Российской империи, наконец, за престиж страны на мировой арене лег на плечи светлейшего. 21 августа он пишет Екатерине: «Война объявлена… Я в крайности. Полки с квартер подойти скоро не смогут. В Херсоне страшное число больных. В Крыму тоже довольно. Кораблей выведенных - защитить на Лимане трудно. Бог один в силах подать помощь. Транспорты все хлебные станут. Естли бы моя жизнь могла удовлетворить всему, то я бы ее отдал. Прикажите делать большой рекрутский набор и прибавлять двойное число в оставшие полки в России. Трудно нашим держаться, пока какая помощь прибудет». Вдогонку с курьером в столицу летит еще одно письмо о проблемах на юге, в армии; светлейший опять настойчиво говорит о большом рекрутском наборе и жалуется на очень плохое самочувствие. «Я насилу хожу, после болезни слаб еще был, - заканчивает Потемкин послание к Екатерине, - а теперь лихорадка начинает показываться. Матушка, прости, не могу больше писать». Кому было вернее знать, готова ли Россия к ожидаемой войне, сановнику в столице или Потемкину на месте? Может быть, ему не хватало месяца, двух, полгода? А возможно, светлейший - человек сомневающийся, остро ощущающий свою небывалую ответственность, чувствующий упадок сил после болезни и бесконечной, непрерывной работы. Даже великие деятели имеют право на чувства, страхи и переживания. Образ человека складывается из многих фрагментов, он не может и не должен быть только хорошим, не обладающим недостатками, активным и деятельным. Человек прошлого и человек настоящего разный, многогранный, и именно это прекрасно. Долгие годы, оглядываясь в свое прошлое, мы видели образы или гениев, или антигероев. Черное и белое, без полутонов. Теперь мы можем узнать настоящих, не придуманных людей прошедших столетий, которые порой вершили судьбы людей, а порой были игрушкой в чужих руках. Жизнь Потемкина - не фантасмагория. Он действительно любил, страдал, воевал, размышлял, сомневался, проводил веселые вечера за богатым столом и долгие дни в решении насущных проблем. Он жил.

48-летний Потемкин, впервые принявший на себя командование, при всякой неудаче, при каждом неуспехе волновался, нервничал, падал духом, о чем откровенно писал императрице. Екатерина отвечала ему: «Из многих ваших писем мне бы казаться могло, что вы колеблетесь в выполнении вами же начертанного и уже начатого плана в рассуждении турок. Но я сих мыслей себе никак не дозволяю. Нет ни славы, ни чести, ни барыша, предприняв какое дело и горячо оное поведя, потом, недоделав, самовольно исковеркать. Оборону границ вы вели с совершенным успехом; даст Бог здоровье, мой друг, поведешь с успехом и наступательные действия». Потемкин воспрянул духом, почувствовал прилив сил, теперь его главная задача решить вопрос: где противник нанесет основной удар? Наиболее опасное направление на Херсон прикрывала крепость Кинбурн, возведенная на песчаной косе против Очакова. Именно этот боевой участок светлейший поручил Суворову. «Мой друг сердешный, ты своей персоной больше десяти тысяч, - писал ему Потемкин еще накануне объявления войны. - Я так тебя почитаю и, ей-ей, говорю чистосердешно. От злых же Бог избавляет, Он мне был всегда помощник. Надежда моя не ослабевает, но стечение разных хлопот теснит мою душу». Напряжение на этом участке боевых действий нарастало, сюда подтягивались русские войска. Осенью турки подвергли Кинбурн жестокой бомбардировке, в результате ответной стрельбы противнику был нанесен значительный урон. Потемкин доволен действиями Суворова, тот оправдал все его ожидания и показал себя прекрасным полководцем. Светлейший с искренним удовольствием сообщает Екатерине: «Над всеми ими в Херсоне и тут Александр Васильевич Суворов. Надлежит сказать правду: вот человек, который служит и потом, и кровью. Я обрадуюсь случаю, где Бог подаст мне его рекомендовать». Ни зависти, ни признаков вражды и непонимания, о которых так много, и с удовольствием писали и современники, и потомки. Потемкин и Суворов, находящийся в его подчинении, по-прежнему боевые товарищи, у них общие цели и одна война.

Осень 1787 г. принесла страшное потрясение для светлейшего: Севастопольский флот разбит бурей. Трагедия надломила воскресший дух Потемкина, подорвала его веру в помощь Бога и свои силы. Он снова пишет «матушке», это письмо приводит Екатерину в ужас. Никогда еще ее милый друг не был столь измучен обстоятельствами и болезнями, никогда не был столь растерян и слаб. «Матушка государыня, я стал несчастлив… Я при моей болезни поражен до крайности, нет ни ума, ни духу. Я просил о поручении начальства другому. Верьте, что я себя чувствую; не дайте чрез сие терпеть делам. Ей, я почти мертв; я все милости и имение, которое получил от щедрот Ваших, повергаю стопам Вашим и хочу в уединении и неизвестности кончить жизнь, которая, думаю, и не продлиться… Я все с себя слагаю и остаюсь простым человеком. Но что я был Вам предан, тому свидетель Бог». Но Екатерина и бывший некогда командиром Потемкина П.А. Румянцев письмами поддерживают пошатнувшегося колосса, светлейший приходит в себя. Командирам частей следуют приказы, разогнанный бурей флот собирается в Севастополе. И, о чудо! Флот цел, пострадал значительно, однако существует и боеспособен.

В январе 1788 г. в действующую армию прибыл офицер французской королевской гвардии, представитель старинной аристократической фамилии граф Роже де Дама. Сделав для него исключение, императрица позволила иностранцу вступить волонтером в русскую армию. В армии, а особенно во флотилии, в эту войну было много иностранных волонтеров, они стали свидетелями всех важнейших сражений, а также роскошной жизни Потемкина в ставке. С азартом окунулся Роже де Дама в родную стихию - войну. Он явно симпатизировал светлейшему и, как непредвзятый очевидец, с восторгом описал его образ на исходе жизни. Почти ежедневно француз в числе пяти или шести лиц обедал за столом князя, накрывавшимся независимо от большого стола. Вечера ближайшее окружение князя (в него с легкостью вошел французский гвардеец) проводило непременно у Потемкина, и все забывали, что находятся в Татарии, благодаря различным удовольствиям и тамошнему обществу.

Потемкин, по воспоминаниям мемуариста, обладал широкой натурой, сочетавшей в себе самые разнообразные оттенки проявлений человеческого характера, начиная от нежности, любезности, обязательности человек? высшего общества и заканчивая суровостью, высокомерием и жестокостью совершеннейшего деспота. Обладая необыкновенным тактом и давая волю всем движениям своей души, он угнетал тех, кто его оскорбил или не нравился ему, и в то же время льстил и осыпал милостями тех, кого отличал и уважал. Он не затруднялся в средствах развить задуманное, работал с легкостью и был находчив во время развлечений; мог казаться пустым человеком и одновременно быть занятым различными вопросами, отдавая самые разнообразные приказания. Так, он вмещал в своей голове проект разрушения Оттоманской империи рядом с проектом возведения дворца в Петербурге, или проект изменения формы всей армии и приказание приготовить корзину с цветами для своих племянниц. И между тем никогда его мысли не перепутывались, и он не приводил в замешательство тех, кому он их излагал.

Течение его мыслей, казавшееся нелогичным, на самом деле было правильно и строго держалось намеченного пути. Он успел узнать все пути к удовлетворению честолюбия и к удовольствиям; он умел вовремя переступить, подняться, спуститься или уклониться, чтобы достигнуть цели - управлять безраздельно и развлекаться непринужденно. Князь Потемкин, как писал Роже де Дама, подчинял своим личным страстям военное искусство, политику и управление государством. Он ничего не знал в корне, но обладал всесторонними поверхностными знаниями и особым чудесным чутьем. Его воля и ум заметно превосходили его знания, но деятельность и твердость первых обманывали относительно недостатка последних, и он, казалось, властвовал по праву победителя; он презирал своих соотечественников и раздражал их своей надменностью, но любил иностранцев и пленял их ласковостью и самым утонченным вниманием; в конце концов, он подчинил себе все государство, проявляя произвольно европейскую утонченность наряду с азиатской грубостью.

Приветствовавший меры Потемкина по совершенствованию рекрутского набора, Безбородко в личном послании 1788 г. к российскому представителю в Лондоне Сергею Воронцову высказывался более категорично. По его мнению, военная мощь не соответствовала благополучию в финансовом обеспечении военных действий, которого вполне хватало, не прибегая к налогам. «Взяв со ста душ рекрута, - продолжал Безбородко критику военного начальства, - наполнили только армию, а более 30 000 недостает в пограничных одних гарнизонах. Теперь еще готовим порох и снаряды…». Сетовал он и на медлительность Потемкина в доставлении свежих данных из Новороссийской губернии, что задерживало принятие решений. «Время движется к высылке флота, а дело за войсками и генералом» - так описывал ситуацию в столице Безбородко. И лейтмотивом через многие письма и воспоминания этого времени - тема придворных интриг. Граф прямо говорит об этом: «В случае неудач ожидаю наверно, что тут и негодование на нас, а главнейше на меня обратится, при пособии всяких коварных происков, кои опять здесь умножаться стали».

В апреле 1788 г. Потемкин, обеспокоенный усилением интриг, решается покинуть армию и ехать в столицу, но противники его при дворе старались удержать светлейшего в армии. Новую военную кампанию решено было начать осадой Очакова. После долгих, изнурительных и тяжелых морских сражений с турецким флотом в Лимане, около Кинбурна, корабли противника были оттеснены. В июле 1788 г. основные силы русской армии двинулись к Очакову. Казалось, вот она, близкая победа, но турецкая крепость выдержала пятимесячную осаду. Волонтер француз Роже де Дама воспринимал военные действия вокруг Очакова с интересом стороннего наблюдателя. Однажды он с принцем де Линь, также находившимся в лагере Потемкина, решился сделать вылазку по направлению к Очакову и попытать счастья по ту сторону аванпостов. «Смелый и пылкий, каким бывают в 20 лет, - писал о принце и совместном приключении чужестранец, - он с таким же нетерпением желал видеть турок, как и я… Соединив свое милое ребячество с интересом ко мне, он выразил желание, чтобы я увидел неприятеля на суше впервые вместе с ним. Очарованный его предложением, я сажусь на коня, и мы рядом отправляемся…». Искатели приключений в сопровождении только троих людей проехали казачьи аванпосты и уже различали минареты Очакова, сады, окружающие город, всадников, гарцевавших у стен крепости. Увлекшись наблюдениями за турками, Роже де Дама и принц де Линь слишком приблизились, их заметили, и турецкая кавалерия, пришедшая в большее движение, чем плодовые деревья от урагана, бросилась за ними в погоню. Благополучно вернувшись, иностранцы обещали друг другу избегать прогулок к садам Очакова.

Шло время, осада затягивалась, и ропот непонимания звучал не только в столице, но и в окопах. В ноябре 1788 г. граф Браницкий, муж племянницы Потемкина Александры, снабжавший провизией и всем необходимым своего вельможного родственника из собственных имений, покинул армию. В связи с этим светлейшему пришлось ограничить себя в удовольствиях. Иностранцы удивлялись бездействию князя. Они считали, что в Европе генерал-аншеф был бы ответственен за потерянное им время, за бедствия, которые он так бесполезно заставлял претерпевать, за множество людей, погибавших ежедневно от нужды и болезней. «О, неведомая Россия!» - восклицали чужестранцы. Они видели, что «князь Потемкин был неприкосновенен, он олицетворял собой и душу, и совесть, и могущество императрицы и в силу этого не был подчинен никаким правилам долга или справедливости. Никто не осмеливался открыть глаза государыне из страха компрометировать себя. Терпели все, хоть и ропща и проклиная судьбу».

Иностранцы, находившиеся в русском лагере, терялись в догадках о планах светлейшего относительно дальнейших боевых действий. Он был откровенен только в письмах к Екатерине, которой сообщал обо всех действиях вверенных ему команд, маневрах флота, вылазках неприятеля. 17 октября 1788 г. Потемкин писал государыне о провале второго заговора в Очакове в пользу русской армии и казни его участников. Президент Военной коллегии предложил новый план: после сообщения разведки о том, что неприятель не планирует вылазки, он предполагал усилить «канонаду» и форсировать ретраншемент. В этом же письме светлейший благодарил Екатерину за «шубку», присланную, как он писал, «от матернего попечения». Возможно, именно с ней была связана любопытная история, поразившая спустя годы великого Пушкина. Князь Д.Е. Цицианов, служивший в штате Потемкина, рассказал ее своей двоюродной племяннице А.О. Смирновой-Россет: «Я был, - говорит он (Цицианов. - Н.Б.), фаворитом Потемкина. Он мне говорит: “Цицианов, я хочу сделать сюрприз государыне, чтобы она всякое утро пила кофий с калачом, ты один горазд на все руки, поезжай же с горячим калачом”. - “Готов, ваше сиятельство”. Вот я устроил ящик с камфоркой, калач уложил и помчался, шпага только ударяла по столбам все время, трат, тра, тра, и к завтраку представил собственноручно калач. Изволила благодарить и послала Потемкину шубу. Я приехал и говорю: “Ваше сиятельство, государыня в знак благодарности прислала вам соболью шубу, что ни на есть лучшую”. - “Вели же открыть сундук”. - “Не нужно, она у меня за пазухой”. Удивился князь. Шуба полетела, как пух, и поймать ее нельзя было…».

Спустя месяц, 17 ноября, Потемкин пишет Екатерине, что штурму воспрепятствовал сильный снег, но обещает, что через три дня «кончится бреш-батарея и, несмотря на стужу и зиму, начну штурмовать, призвав Бога в помощь». Французский волонтер Роже де Дама вспоминал, что 18 ноября 1788 г. Потемкин устроил поистине театральное зрелище из атаки острова Березани «запорожцами», но это уже были не те вольные жители Запорожской Сечи, а преданные службе императрицы донские казаки.

6 декабря 1788 г. в 4 часа утра русские войска собрались перед фронтом лагеря и приняли благословение священников. Всем солдатам разрешили выйти из строя и приложиться к кресту, при этом каждый опускал на блюдо медную монету и только затем возвращался к своим товарищам. Построившись в колонны, солдаты в полном молчании двинулись от траншей к окопам Очакова. Сигналом к штурму послужили три бомбы, их действие привело в движение всю огромную массу войск. При разрыве первой солдаты должны были сбросить зимнюю одежду: шубы и меховые башмаки. Для перехода через ров каждая колонна получила достаточное количество досок, а пятая (последняя) - лестницы для штурма крепостных стен. Традиционные крики «ура!» предупредили турок о начале атаки. Это очень удивило иностранцев, привыкших наступать в тишине, что значительно способствовало неожиданности момента. Спустя несколько часов крепость, так долго осаждаемая, была взята, сараскира (командующего войсками) захватили в плен. Несколько дней жители Очакова, спасшиеся от резни, переносили погибших на середину Лимана, чтобы с весенней оттепелью их унесло в Черное море. Роже де Дама, храбро сражавшийся у стен крепости, вспоминал: «Вид этих ужасных тел на поверхности Лимана, сохраненных морозом в тех положениях, в каких они умирали, представлял собою самое ужасное, что только можно вообразить».